Прости меня, я твой тревожу сон.
Прости меня, ты нужен нам опять.
Здесь в крепости сумевшей устоять
В огне врагов и паводке времен.
Травой забвения прорастают рвы.
Глаза бойниц затягивает тлен.
Лишь башня не склоняет головы
На каменные руки древних стен.
Нас мало, даже меньше чем нас есть
Нас расшатал предательский покой
Мы позабыли, что такое месть
И черный дым за Вечную Рекой.
Мы разучились доверять мечу,
Не доверять во тьме чужим шагам.
Мы хлопаем приезжих по плечу
Желая, может, здравствовать врагам…
Ночами позволяем себе спать.
Под ропот и ворчание Реки.
И крепостью смешно нас называть
И сами мы не стражи, не стрелки.
Никто не верит в сказки прошлых лет,
Они ни чей не разжигают пыл.
Той лодки, на воде пропал и след…
Так встань же, если ты и в правду был!
Прости меня, ты нужен нам опять.
Здесь в крепости сумевшей устоять
В огне врагов и паводке времен.
Травой забвения прорастают рвы.
Глаза бойниц затягивает тлен.
Лишь башня не склоняет головы
На каменные руки древних стен.
Нас мало, даже меньше чем нас есть
Нас расшатал предательский покой
Мы позабыли, что такое месть
И черный дым за Вечную Рекой.
Мы разучились доверять мечу,
Не доверять во тьме чужим шагам.
Мы хлопаем приезжих по плечу
Желая, может, здравствовать врагам…
Ночами позволяем себе спать.
Под ропот и ворчание Реки.
И крепостью смешно нас называть
И сами мы не стражи, не стрелки.
Никто не верит в сказки прошлых лет,
Они ни чей не разжигают пыл.
Той лодки, на воде пропал и след…
Так встань же, если ты и в правду был!
Л.Денисюк
Она нашлась, но была еще одна, похоже, написанная в ответ: "Прости меня я твой тревожу сон/ Всей сило самодельного обряда".